Гуманитариям добавят бесплатных мест.
Игорь Черняк, «АиФ»: Валерий Николаевич, одиннадцатиклассники уже вовсю готовятся к поступлению в вузы. Однако на некоторые специальности остаётся буквально по 3-4 бюджетных места после льготников. А гуманитарные факультеты в последние годы и вовсе регулярно сокращали бесплатный приём. Ситуация не изменится?
Валерий Фальков: Изменится. Утверждённые в 2019 году цифры приёма в вузы для абитуриентов нынешнего года выросли больше чем на 5 тысяч мест. Так что у тех, кто окончит школу в этом году, будет больше шансов поступить в вузы. И далее вплоть до 2024 года запланирована существенная прибавка: по несколько десятков тысяч бюджетных мест каждый год. В деньгах это почти 70 миллиардов рублей до 2024 года. Со следующего года принцип будет такой: одно бюджетное место на двух выпускников школы. Это максимально возможная гарантия государства. Иначе не будет конкурса, и мы автоматически получим проблемы с качеством образования.
Поменяется и структура распределения мест. Ведь увеличение, действительно, произошло в основном в таких областях, как инженерное дело, технологии, технические науки (на 45%), образование, педагогические науки (на 13%), науки об обществе (на 11%).
Гуманитарное образование — это передача культурного кода, определенная культурно-историческая матрица государства. И если мы не поддерживаем лингвистику, филологию, историю, археологию, рано или поздно это обернется большой трагедией.
— Юристов и экономистов снова вернёте?
— Мы, конечно, постараемся соблюсти разумный баланс между «лириками» и «физиками», между гуманитарным, техническим и естественнонаучным знанием. Было много нареканий, что в конце девяностых — начале нулевых случилось перепроизводство юристов и экономистов, что, кстати, при более глубоком проникновении в суть вопроса выглядит не совсем уж трагично. По сути, юридическое и экономическое образование — это универсальный навык, который необходим людям, работающим в самых разных областях. Недаром изначально во всех университетах мира традиционно было три факультета: богословский, юридический и медицинский. Одни изучали высшие материи, другие — как организовано общество, третьи — человека. В нулевые годы начался крен в другую сторону: количество мест на технические, инженерные специальности и направления стали увеличивать. В итоге мы порой имеем по 3-5 бесплатных мест в магистратуре по филологии, практически не имеем бесплатных мест, к примеру, на журналистику в ряде университетов. А ведь гуманитарное образование — это передача культурного кода, определенная культурно-историческая матрица государства. И если мы не поддерживаем лингвистику, филологию, историю, археологию, то рано или поздно это обернется большой трагедией. Кто будет платить за то, чтобы быть филологом или историком? Это в большей степени призвание, чем профессия юриста или экономиста. Но без истории, филологии сложно представить развитое общество.
— Нельзя не согласиться...
— Что ещё получается, когда мы «зажимаем» гуманитарные науки? На эти специальности резко увеличивается конкурс. При этом выпускники с низкими баллами ЕГЭ идут на инженерное направление. Если абитуриент не знает на должном уровне математику и физику, почему государство должно инвестировать деньги в такую подготовку?
С девяностых произошло взросление общества. Теперь нет той безумной волны, когда все хотели стать юристами и экономистами. Есть полное понимание, что ты в первую очередь должен быть успешным. Вне зависимости от того, какую профессию ты выберешь. Поэтому у нас рост интереса и к педагогическому образованию, и к медицинскому.
С прошлого года разворачивается большая программа по капитальному ремонту вузов. Число выделяемых государством средств в этом году увеличится в 3,5 раза — с 6,5 млрд. рублей до 22 млрд.
Сколько вузов выбирать?
— Эксперты считают, что денег, которые выделяются вузам, особенно в регионах, недостаточно: ветшают здания, устаревают лаборатории.
— С прошлого года разворачивается большая программа по капитальному ремонту вузов. Число выделяемых государством средств в этом году увеличится в 3,5 раза, с 6,5 млрд рублей до 22 млрд. Это отдельная ахиллесова пята — состояние зданий, сооружений, помещений. За год исправить ситуацию невозможно. Но, развернув последовательную программу, мы можем многого достигнуть. Особенно если будет поддержка еще региональных властей, и сегодня такие примеры становятся реальностью.
— В последнее время все больше разговоров о том, что абитуриентам слишком хорошо живётся и 5 вузов, куда они могут подавать документы для поступления, — это много. Есть ли планы сократить или будете стоять на прежних позициях?
— Та практика, которая сегодня есть, зарекомендовала себя неплохо. Относительно расширения мысли есть, но готового решения пока нет. Если это будет в интересах абитуриентов, мы обязательно его примем. Сегодня на разных площадках обсуждается, как усовершенствовать правила приёма в вузы. Основной спор идет в части дополнительных баллов (сегодня абитуриент может получить до 10 баллов дополнительно за свои достижения — олимпиады, спортивные успехи и другие по решению вуза), количестве и качестве олимпиад, которые дают возможность внеконкурсного зачисления. Предлагается также задействовать портал госуслуг и прочие электронные сервисы, чтобы облегчить возможности для поступления.
Количество тех, кто обучается на очной форме за счет средств бюджета, значительно превосходит тех, кто обучается платно. В 2018-2019 учебном годах бесплатно учились 1 млн. 441 тыс. человек и 882,7 тыс. платно.
— Многие вынуждены получать высшее образование платно. Но цены в ведущих вузах зачастую такие, что многие ребята едут в Европу, где учеба стоит примерно так же, а то и дешевле, чем у нас. И мы таким образом теряем свою молодежь. Нельзя снизить стоимость?
— Здесь опять же нужен разумный баланс. Если высшее образование будет стоить копейки, то и качество его станет соответствующим. С одной стороны, министерство не может жестко диктовать стоимость обучения. Есть только ограничения по нижнему пределу: ни один вуз не может установить стоимость обучения меньше, чем государство выделяет на подготовку такого же специалиста. К примеру, если государство подсчитало, что обучение физика стоит 100 тысяч рублей в год (в норматив входит оборудование, зарплата преподавателям и т. д.), а вуз предлагает обучить за 40, то возникает вопрос: какого физика там готовят? Верхней границы в нормативах нет. Чем престижнее университет и факультет, тем выше стоимость обучения. Таковы законы рынка, конкуренции. Однако нельзя допускать злоупотреблений по стоимости. У министерства как учредителя вуза есть для этого возможности. Мы можем рассмотреть, какова структура затрат на обучение. Поэтому, если выявим факты необоснованного завышения стоимости, конечно, будем реагировать.
Чем университеты помогут школам?
— Платно учится больше студентов, чем бесплатно?— Это не так. Количество тех, кто обучается на очной форме за счет средств бюджета, значительно превосходит число тех, кто обучается платно. В 2018/19 учебном году бесплатно учились 1 млн 441 тыс. человек и 882,7 тыс. — платно. В магистратуре бесплатных студентов в 4 раза больше «платников». На заочной форме обучения цифры меняются: 369 тыс. учатся за счет государства и 1 млн 252 тыс. человек — платно.
Почему так? Государство делает ставку на очную форму обучения. То есть на выпускников школ. Им нужно обеспечить бюджетные места, предоставить по возможности общежитие (поэтому мы сейчас ставим задачу строить студенческие кампусы), стипендию, гранты. Всё это даёт возможность человеку получить хорошее образование. Почему так много «платников» на заочной форме? Чаще заочное образование люди получают дополнительно, имея профессию, когда они уже встали на ноги и могут себя обеспечить. Поэтому вполне справедливо, что государство инвестирует бюджетные средства здесь в разумных пределах.
Сегодня поднятие престижа профессии учителя и среднего балла ЕГЭ, другие стимулирующие меры призваны привлечь в учительскую профессию лучших выпускников, чтобы качество образования в самой школе становилось другим.
— Вузы часто высказывают претензии, что немалое число студентов так плохо подготовлены в школе, что на первом курсе приходится их доучивать по школьной программе.
— Да, университеты сегодня, дипломатично скажу, озабочены подготовкой в школе. С одной стороны, это традиционная для любого времени и любой страны ситуация. Ещё классик написал: «Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя: богатыри — не вы!» Ничего не изменилось. С другой стороны, есть объективные причины для снижения качества студентов. Одна из них — низкий спрос на педагогическое образование в предыдущие годы. Существовал своего рода двойной негативный отбор, когда не самые лучшие выпускники школ шли в педагогическое образование: непопулярно было быть учителем, зато поступить проще. А потом из тех, кто поступил и отучился в педвузе, далеко не все хотели работать в школах. Плюс к тому в советское время не было такого разрыва по уровню образования между городской и сельской школой. А в вузы шло 15% выпускников школ, была беспрецедентная конкурсность. Поступали лучшие из лучших. Поэтому сегодня поднятие престижа профессии учителя и среднего балла ЕГЭ, другие стимулирующие меры призваны привлечь в учительскую профессию лучших выпускников, чтобы качество образования в самой школе становилось другим. И этот процесс уже начался. А университетам надо идти в школы и помогать: проводить олимпиады, привлекать ребят в технопарки, предлагать разные формы дополнительного обуч
